«… только любовью держится и движется жизнь»

Тропа к Тургеневу Тропа к Тургеневу Родился 28 октября 1818 года в Орле в дворянской семье. Отец – Сергей Николаевич. Мать – Варвара Петровна. Дети – Николай, Иван, Сергей. Детство прошло в родовом имении Спасское –Лутовиново.

Литературные шедевры: Литературные шедевры: «Записки охотника» Романы: - «Рудин» «Дворянское гнездо» «Накануне» «Отцы и дети» «Дым» «Новь»

Повести: - «Первая любовь» - «Ася» - «Вешние воды»

«В дороге» Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабытые. Вспомнишь обильные страстные речи, Взгляды, так жадно, так робко ловимые, Первые встречи, последние встречи, Тихого голоса звуки любимые. Вспомнишь разлуку с улыбкою странной, Многое вспомнишь родное далекое, Слушая ропот колес непрестанный, Глядя задумчиво в небо широкое.

«Стихотворения в прозе» - заключительный аккорд литературной деятельности писателя

Какие же черты имеет стихотворение в прозе? Лиризм, передающий настроение автора. Повышенная выразительность голоса, передающая то радость, то восторг, то смятение. Характер исповеди. Философские раздумья над основными вопросами бытия. Острая наблюдательность. Музыкальность.

План работы в творческих группах. 1.Распределить роли чтеца, комментатора. 2. Прочитать выразительно стихотворение. 3. Проанализировать стихотворение по плану. 4. Обобщение, заполнение круга.

План анализа стихотворения в прозе Название. Тема, основная мысль. Авторские отношения (авторская позиция) Художественные средства.

И.С.Тургенев. Стихотворение «Два богача». Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на воспитание детей, на лечение больных, на призрение старых – я хвалю и умиляюсь. Но, и хваля и умиляясь, не могу я не вспомнить об одном убогом крестьянском семействе, принявшем сироту-племянницу в свой разоренный домишко. -Возьмем мы Катьку, - говорила баба, - последние наши гроши на нее пойдут, - не на что будет соли добыть, похлебку посолить... - А мы ее... и не соленую, - ответил мужик, ее муж. Далеко Ротшильду до этого мужика! Июль, 1878

И. С. Тургенев «Порог». Я вижу громадное здание. В передней стенке узкая дверь раскрыта настежь; за дверью – угрюмая мгла. Перед высоким порогом стоит девушка... Русская девушка. Морозом дышит та непроглядная мгла; и вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный, глухой голос. - О ты, что желаешь переступить этот порог, знаешь ли ты, что тебя ожидает? - Знаю, - отвечает девушка. - Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма, болезнь и самая смерть? - Знаю. - Отчуждение полное, одиночество? - Знаю... я готова. Я перенесу все страдания, все удары. - Не только от врагов – но и от родных, от друзей? - Да... и от них. - Хорошо. Ты готова на жертву? - Да. - На безымянную жертву? Ты погибнешь – и никто... никто не будет даже знать, чью память почтить!.. - Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени. - Готова ли ты на преступление? Девушка потупила голову... - И на преступление готова. Голос не тотчас возобновил свои вопросы. - - Знаешь ли ты, - заговорил он наконец, - что можешь разувериться в том, чему веришь теперь, можешь понять, - - что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь? - Знаю и это. И все-таки я хочу войти. - Войди! Девушка перешагнула порог – и тяжелая завеса упала за нею. - Дура! – проскрежетал кто-то сзади. - Святая! – пронеслась откуда-то в ответ. Май, 1878

И.С.Тургенев «Голуби». Я стою на вершине пологого холма: передо мною – то золотым, то посеребренным морем раскинулась и пестрела спела рожь. Но не бегало зыби по этому морю; не струился душный воздух: назревала гроза великая. Около меня солнце еще светило – горячо и тускло; но там, за рожью, не слишком далеко, темно-синяя туча лежала грузной громадой на целой половине небосклона. Все притаилось... все изнывало под зловещим блеском последних солнечных лучей. Не слыхать, не видать ни одной птицы; попрятались даже воробьи. Только где-то вблизи упорно шептал и хлопал одинокий, крупный лист лопуха. Как сильно пахнет полынь на межах! Я глядел на синюю громаду... и смутно было на душе. «Ну скорей же, скорей! – думалось мне, - сверкни, золотая змейка, дрогни, гром! Двинься, покатись, пролейся, злая туча, прекрати тоскливое томленье!» Но туча не двигалась. Она по-прежнему давила безмолвную землю... и только словно пухла да темнела. И вот по одноцветной ее синеве замелькало что-то ровно и плавно; ни дать ни взять белый платочек или снежный комок. То летел со стороны деревни белый голубь. Летел, летел все прямо, прямо... и потонул за лесом. Прошло несколько мгновений – та же стояла жестокая тишь... Но глядь! Уже два платка мелькают, два комочка несутся назад: то летят домой ровным полетом два белых голубя. И вот наконец сорвалась буря – и пошла потеха! Я едва домой добежал. Визжит ветер, мечется как бешеный, мчатся рыжие, низкие, словно в клочья разорванные облака, все закрутилось, смешалось, захлестал, закачался отвесными столбами рьяный ливень, молнии слепят огнистой зеленью, стреляет как пушки отрывистый гром, запахло серой... Но под навесом крыши, на самом краюшке слухового окна, рядышком сидят два белых голубя – и тот, кто слетал за товарищем, и тот, кого он привел и, может быть, спас. Нахохлились оба – и чувствует каждый своим крылом крыло соседа... Хорошо им! И мне хорошо, глядя на них... Хоть я и один... один, как всегда. Май, 1879

И.С.Тургенев. Мы еще повоюем! Какая ничтожная малость может иногда перестроить всего человека! Полный раздумья, шел я однажды по большой дороге. Тяжкие предчувствия стесняли мою грудь; унылость овладевала мною. Я поднял голову... передо мною, между двух рядов высоких тополей, стрелою уходила вдаль дорога. И через нее, через эту самую дорогу, в десяти шагах от меня, вся раззолоченная ярким летним солнцем, прыгала гуськом целая семейка воробьев, прыгала бойко, забавно, самонадеянно! Особенно один из них так и надсаживал бочком, бочком, выпуча зоб и дерзко чирикая, словно и черт ему не брат! Завоевать – и полно! А между тем высоко на небе кружил ястреб, которому, быть может, суждено сожрать именно этого самого завоевателя. Я поглядел, рассмеялся, встряхнулся – и грустные думы тотчас отлетели прочь: отвагу, удаль, охоту к жизни почувствовал я. И пускай надо мной кружит мой ястреб. - Мы еще повоюем, черт возьми! Ноябрь, 1879

И.С.Тургенев «Памяти Ю. П. Вревской». На грязи, на вонючей сырой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный военный гошпиталь, в разоренной болгарской деревушке – с лишком две недели умирала она от тифа. Он была в беспамятстве – и ни один врач даже не взглянул на нее; больные солдаты, за которыми она ухаживала, пока еще могла держаться на ногах, поочередно поднимались с своих зараженных логовищ, чтобы поднести к ее запекшимся губам несколько капель воды в черепке разбитого горшка. Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы завидовали ей, мужчины за ней не волочились... два-три человека тайно и глубоко любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез. Нежное кроткое сердце... и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждающимся в помощи... она не ведала другого счастья... не ведала – и не изведала. Всякое другое счастье прошло мимо. Но она с этим давно помирилась – и вся, пылая огнем неугасимой веры, отдалась на служение ближним.

Любовь Жертва «Порог» Взаимопонимание «Голуби» Жизнь «Мы ещё повоюем» Милосердие «Два Богача» Самоотверженность «Памяти Ю. П. Вревской» ? «Друг и враг»