Русская шаль. Выполнила ученица 6а класса Миншаехова Алина.

В XIX в. шаль прочно вошла в быт различных слоев русского общества, став характерным элементом русского костюма дворянского, а позже купеческого и крестьянского. Годом основания производства считается й, а в конце 1850-х годов начинается создание шалей в небольшом подмосковном городе Павловском Посаде, на предприятии, принадлежавшем купцам Якову Ивановичу Лабзину и Василию Ивановичу Грязнову.

Долгое время на протяжении всего XIX в. набойка шалей осуществлялась только вручную. Узор на ткань наносили деревянными резными досками. Они были двух типов: «манеры» и «цвеѕтки». «Цветки» резали из дерева, с их помощью на ткань наносили краски, причем каждый цвет требовал отдельной доски. Контур рисунка набивали «манерами», изготовление которых было трудоемким делом. Вначале узор на дереве прожигали на определенную глубину, затем заливали свинцом. Полученный контур накладывали на отдельные доски.

Рисунок разбивали на части от 4 до 24 в больших шалях со сложным узором. Эти шали имели, как правило, и сложный колорит в 16 и более цветков. Таким образом, для набойки платка требовалось порой свыше 400 наложений досок. Определенная сложность заключалась в обязательном совмещении отдельных частей узора. Рисунки, как правило, были очень устойчивы, и набивные доски порой использовались десятки лет.

В е годы в декоре павловских шалей наряду с восточным или турецким узором широко применяли «цветочную» орнаментику, а также орнаментальные мотивы стилей предшествующих эпох: стилизованные ветви, завитки, условно решенные вазоны, фестончатые ленты в сложных разворотах.

В целом эти годы можно характеризовать как время расцвета платочной мануфактуры. Именно в этот период предприятие награждается серебряными медалями всероссийских художественно- промышленных выставок 1870 и 1882 гг.

Постепенно при набойке шалей начинают использоваться яркие и дешевые анилиновые красители, позволяющие воспроизводить насыщенные по цвету платочные композиции. Идет процесс своеобразной демократизации павловского платка. Шали находят широкое распространение не только в дворянской и купеческой среде, но и среди мещан и зажиточных крестьян.

Конец XIX начало XX в. можно рассматривать как время окончательного сложения стиля павловского платка. Особой популярностью в эти годы пользовались шали двух типов. К первому относятся изделия из тонкой полупрозрачной шерсти с шелковыми просновками или без них. Узор таких шалей набивался на кремовом или цветных грунтах, чаще всего черном или красном. Орнамент включал объемное изображение цветов, собранных в букеты, гирлянды или разбросанных по полю платка.

Второй тип павловской шали, сложившийся в то время, это шали из плотной шерстяной ткани. Их отличает характер набойки, колорит, построенный на сочетании немногочисленных ярких красок с преобладанием красного цвета, и, конечно, рисунок. Букеты цветов на таких платках, как правило, заключены в различной формы медальоны из вытянутых «огурцов» или тактично дополнены вписанными в композицию платка геометрическими фигурами из орнаментальных полос или цветочных гирлянд. Композиционно акцент делается на угол платка, узор заполняет почти всю поверхность ткани, оставляя свободной в центре небольшую фигуру средника. Ярким примером шалей такого типа является шаль 1910-х годов «Подкова».

Шали в Европу прибывали как из английской колонии - Индии, так и распространились через Францию (где шали появились в конце XVIII в. после египетских походов Наполеона I). Производство русской шали началось уже в самом начале XIX в., но первые образцы подражали восточным. Шали были очень большого размера, и умению носить их придавалось большое значение. В углы шали вшивались золотые шарики, своей тяжестью удерживавшие шали в нужном положении.

Шаль - (от перс. љal - шаль) - большой прямоугольный платок из тонкой шерстяной ткани с цветочной каймой или орнаментом; мерная тонкая шерстяная ткань саржевого переплетения. В XV в. в Кашмире делались шали из тонкой шерсти тибетских коз. Подлинные кашемировые шали распространились в Европе в эпоху Директории. Они дополняли одежду, имитирующие античный образец - присборенную, без рукавов и с глубоким декольте. Дорогостоящие настоящие кашемировые шали очень скоро начинают заменяться более дешёвыми подделками. Мода на шали продержалась всю эпоху бидермейер, особенно популярны они были в правление императрицы Евгении, супруги Наполеона III ( гг.).Тонкие и тёплые восточные шали появились в России на рубеже XVIII - XIX вв., распространившись необычайно быстро, так как без них античная мода даже в странах с более умеренным климатом долго бы не продержалась.

Эти шарики иногда вплетались в кисти. Цвет шали и соотношение каймы с фоном подчинялись моде. В начале XIX в. предпочитали резкие контрасты. К тому моменту, когда шали перестали быть обязательным дополнением к греческому платью, они не вышли из моды, но их оформление претерпело значительные изменения - орнаментами покрывались не только края шали, но вся её поверхность. Излюбленным орнаментом оставались восточные огурцы или миндаль, сплошь затканные мелким цветочным узором. По мере того как шали старинного образца начали выходить из моды, им нашли иное применение - стали шить из них платья, мужские жилеты и др.

Под влиянием моды на шали, появилась и ткань шали, выполненная в той же технике, их того же сырья, так же орнаментированная, как шали второй трети XIX в. (со сплошным узором по едва выступающему полю). Декор ткани был подвержен моде. Орнамент стал не только тканным, чем изначально славились восточные и первые русские шали, но и набивной, с вышивкой шёлком. Новой моде более подходили квадратные шали, которые было удобно носить на плечах. Название шаль стало относиться и к большим шёлковым, бумажным и шерстяным платкам с печатными букетами из разнообразных цветов или восточных мотивов. Изменения в моде шалей-платков отразились и в моде на узоры мерных тканей, в которых стали преобладать розаны. Во второй половине ХХ в. мода на шали и ткани такого типа вновь вернулась.

Оренбургские шали "Оренбургский пуховый платок" - это такое же чудо, как гжельская ваза или вологодское кружево. Это такая же неотъемлемая часть русской души, как русская береза, русская тройка, русская песня. "Оренбургский пуховый платок" - это история русской культуры, обрядов и традиций.

Изделия фабрики Оренбургских пуховых платков ( в настоящее время ОАО "Ореншаль") - это изящество, элегантность, изысканность, красота. Это прекрасный подарок родным, близким, друзьям, любимой. Они украсят собой вечерний туалет, послужат прекрасным дополнением к деловому костюму, станут как декоративным, так и функциональным элементом домашнего платья. Они придутся по вкусу всем представительницам прекрасного пола, оттенят очарование молодости и подчеркнут благородство зрелости. А главное - они придадут облику неповторимое своеобразие, загадочность. Ведь именно об этом мечтает каждая женщина. Спешите приобрести эти удивительные сувениры из Оренбуржья и вы убедитесь, что они будут радовать Вас каждый день.

История донесла до нас самые разнообразные сведения об этих деталях костюма. Истоки русского головного платка теряются в ХII веке. Тут берет начало русское головное полотенце - убрус. Его набрасывали поверх головного убора так же, как и «платно» из куска ткани, которое тоже носили с глубокой древности. На изготовление убруса и платка шло тонкое полотно или легкие шелковые ткани. "Как государыне голову зачесали, и на государыню кику и покров положили, и покрыли убрусом; а убрус был уткан жемчугом с дробницами золотыми", - читаем мы в описании бракосочетания Евдокии Стрешневой с царем Михаилом Федоровичем. Да и в повседневной жизни по древнерусскому обычаю женщины покрывали голову ситцевым платком, символом замужества.

Позже появились платки-канаватки, которые привозили с востока: большие платки из тонкого шелка с разноцветными полосами или из тонкой цветной шерсти с золотыми и серебряными нитями. В XVII веке "царевы" мануфактуры производили убрусы и для царского обихода, и на продажу. В подмосковных селах Коломенском и Богородском в петровские времена ткали шелковые платки, а со второй половины XVIII века под Москвой и Петербургом налаживается выпуск хлопчатобумажных платков. Шерстяные же платки и шали стали распространенным головным убором в XIX веке, в их изготовление вовлекаются Поволжье, Подмосковье, Рязанская и Воронежская губернии.

В Европе шаль стала особенно популярна после египетского похода Наполеона, который привез в подарок обожаемой Жозефине большое количество этих образцов восточной моды. На рубеже XVIII-XIX веков костюм испытывает влияние французской революции. Силуэт и конструкция женского платья у упрощаются. Пышные нарядные формы одежды сменяются туникообразными. Вместо тяжелого шелка, бархата, парчи приходят воздушные ткани, как правило, светлых тонов. Так как легкие ткани практически «не греют», увеличивается роль таких аксессуаров как платок, шарф, шаль и палантин. В моду входят платья с высокой талией, большое круглое декольте, короткие рукава, юбка слегка намечает контуры фигуры, фасон подчеркивает естественные формы и красоту человеческого тела.

Платки, шали, палантины становятся неотъемлемой частью женского туалета. Их не снимали ни летом, ни осенью, ни зимой, носили дома, в театре, на балах. При однообразных по цвету, нарядах яркий платок, шаль или палантин приобретали важный цветовой эффект. Первые шали античной моды были привозными с Востока и из Западной Европы. Вскоре их производство было налажено и в России в помещичьих усадьбах. Наибольшую известность получили в то время шали и палантины мануфактуры Надежды Мерлиной, выполненные из пуха диких коз на ручных ткацких станках. В 1806 году в Нижегородской губернии, в вотчине помещицы Мерлиной, начали ткать так называемые кашмирские шали, Два десятилетия спустя на здешней мануфактуре трудились шестьдесят мастериц. За год всем им удавалось сработать не более шестнадцати шалей и пяти шарфов.

Кашмирские шали Мерлиной были чудом ремесла. Ткали их из тончайшей пряжи, для которой годился лишь пух тибетских коз, а на худой конец пух сайгаков. Из 13 граммов такой пряжи вытягивали нить длиной в четыре с половиной километра. Шали получались невесомыми и нежными на ощупь. Изготовление мерлинских шалей стоило здоровья молодым ткачихам, их трудовой век оканчивался задолго до 30 лет. Для крепостной эго было выкупом за свободу. Каждую шаль, имевшую десятки оттенков и сочетаний, две мастерицы ткали от полутора до двух лет, и стоила она целого состояния до 12 тысяч рублей. Международная слава русских кашмирских шалей началась с первой Всемирной промышленной, выставки в Лондоне (1851). В подтверждение высочайших достоинств шали эти маркировали двуглавым орлом - право, дарованное немногим промышленникам.

На мануфактуре Мерлиной освоили и ковровые платки без изнанки, помог опыт ковроткачества, которым раньше здесь занимались. Они поражают тонким художественным вкусом, богатством орнаментальных мотивов, красочностью оттенков и цветовых сочетаний. В крестьянской и купеческой среде во второй половине XIX века предпочтение отдавали "турецким" квадратным ковровым платкам и шалям. Теперь они были относительно доступны, так как вырабатывались промышленным способом на жаккардовых станках. Но тканый рисунок для массового производства был всетаки дорог. Дешевле обходилась набивка резными «манерами». Сначала набивали контур узора, а потом частями и сам узор. Сложный многоцветный рисунок требовал порой до четырехсот деревянных «манер» для набивки. С конца XVIII века в России начинают носить ситцевые набивные платки. В большом ходу были платки фабрики Шараповых из Владимирской губернии - у них по кумачовому полю горели ярко-желтые, зеленые и синие цветы. А московская Трех- горка купцов Прохоровых славилась кубовыми платками темно-синими с красными розами, тюльпанами и гвоздиками.

В конце 1850-х годов начинают производить подобные шали в небольшом подмосковном городе Павловском Посаде на предприятии, принадлежащем купцам Якову Ивановичу Лабзину ( ) и Василию Ивановичу Грязнову ( ). История предприятия восходит к концу XVIII века, В это время в Богородском уезде Московской губернии, куда исторически входил Павловский Посад, насчитывалось более 70 шелковых платочных фабрик, принадлежащих крестьянам. Среди них и шелковая фабрика крестьянина села Павлово Лабзина, основанная в 1795 году. В 1849 году значительная часть лабзинского наследия оказалась в руках Я.И. Лабзина, которому вместе с умным и энергичным компаньоном В. И. Грязновым удалось значительно расширить и переориентировать производство.

К концу 1850-х годов наряду с ткачеством и крашением хлопка и шерсти они приступают к набойке шерстяных платков и шалей. Павловские платки периода х годов стилистически мало отличались от платков московских мануфактур, которые преимущественно декорировались так называемым «турецким» узором, стилистика которых восходит к тканым восточным шалям. Этот узор предполагает использование определенных орнаментальных мотивов в виде «боба» или «огурца», геометризированных растительных форм. Но в 1870-х годах получает большое развитие оформление шалей и платков цветочными мотивами, где впервые этот декор стал применяться столь мощно и разнообразно. Композиции платков тех лет решались пышно, торжественно, или, напротив, легко и изящно.

В изображении цветов предпочтение отдавалось садовым цветам, в первую очередь, розам и георгинам. Наряду с ними в декоре использовались орнаментальные мотивы стилей предшествующих эпох: стилизованные ветви, завитки, условно решенные вазоны, фестончатые ленты в сложных разворотах. В последнее десятилетие проводится работа по восстановлению рисунков старых Павловских шалей. Создание новых рисунков ведется в двух направлениях. Наряду с развитием классической линии появились новые, современные рисунки, учитывающие общеевропейские тенденции развития платка. В сочетании с модой и стилем времени меняется цветовой строй изделий. Колористическая гамма строится на гармоничном сочетании сближенных тонов с преобладание бежевых, охристых, коричневых и зеленоватых.

Особый интерес для тех, кто вяжет, представляют вязаные оренбургские платки. Одним из первых ученых, рассказавших об Оренбургском крае и его богатствах был Петр Иванович Рычков. Одним из первых он серьезно заинтересовался козами, которые «около Яика; а особливо за Заяицкой степи табунами случаются и так резвы, что никакой собаке угнать невозможно». Ученый побывал у чабанов, увидел образцы изделий из пуха и предложил наладить в крае пуховязальный промысел. Уральские казачки, которые выменивали у калмыков и казахов шелковистый пух, знавшие кружева и вышивание стали использовать в вязке растительный орнамент - живые мотивы природы. Названия таких узоров говорят сами за себя соты, глухотинки, кошачьи лапки, пшенки, мышиные тропки, рыбки, косорядки, снежинки.

В1861 году вязальщица Мария Николаевна Ускова подала Оренбургскому губернатору письменное прошение принять и отправить на всемирную выставку в Англии привезенные ею пуховые платки. Шесть ее платков с кратким описание, что «изделия сего рода производятся ручной работой повсеместно в Оренбургском крае», украсили всемирную выставку. Перед закрытием экспозиции все платки были раскуплены, а самой Марии Николаевне была вручена медаль «За шали из козьего пуха», диплом и 125 рублей серебром. Надо сказать, что подобные кружевные платки традиционно вязались в Шотландии, где на севере также пряли тончайшую нить из козьего пуха. И в Шотландии и в Оренбурге, показателем хорошего качества является то, что платок проходит через обручальное кольцо. Если сравнить названия узоров у нас и в Шотландии, то и там и там существуют и кошачьи лапки, и снежинки и тому подобное, ведь у них один источник - живая природа.