Оформление исходной логической модели европейской теории познания («истина», «сомнение», «метод»)

План занятия 1. Предыстория новоевропейской гносеологии: представление об «истине» (потаенном, глубоком, подлинном) и явных, ошибочных, мнениях конкретных людей. 2. Переворот в понимании знания в XVI-XVII вв.: появление представления о формальных (а не только содержательных) характеристиках хорошего знания. «Метод» и «сомнение». Иллюстрация - декартовское рассуждение о cogito. 3. Исходная модель научного знания.

В производстве нового знания, в рассуждении, участвуют как позиции, активно проговариваемые мыслителем, так и те, которые фигурируют в тексте рассуждения как сами собой разумеющиеся или и вовсе неосознаваемые. Эти позиции, смотря на это дело с нашей стороны, можно выделять, описывать и исследовать. Это помогает предполагать степень применимости чужих теоретических конструкций и знать об ограниченности собственной точки зрения.

Интеллектуальная работа может быть понята как преодоление дистанции Личные качества главных российских политиков Происки угрожающих России внешних врагов Неизменный дух / историческая судьба русского народа / российских народов Колебания цен на нефть Есть то, что видят все Насморк, кашель, слабость Лейкоциты и тромбоциты – можно, оказывается, и смотреть иначе, и увидеть другое Влияние злых духов Нарушение соотношения жизненных соков Пониженный иммунитет Вирусное заболевание Последовательность законодательных актов и дипломатических демаршей РФ и ее отражение на телевидении, в прессе и в Интернете причем многие – по-разному

То, о чем вы думаете, устроено точно также Это необходимая стадия развития истории искусства – развитие предыдущих достижений и разочарований Это гениальное озарение Энди Уорхола – настоящего художника Это гнусный выпендреж, который может оказаться успешным только в условиях всеобщего бескультурья Это одно из событий, свидетельствующих об окончании эпохи (искусства) модерна и его надо рассматривать не как артистическую, а как социальную практику, пока неизвестно, положительную или отрицательную Поведение NN Что он говорит Что о нем говорят Что он делает Что говорят о том, что он делает … У него такие-то мотивации У него совсем другие мотивации У него такие-то цели У тех, кто говорит о нем так, такие-то причины … Энди Уорхол тиражирует банки с супом «Кэмпбелл»

Во всех этих примерах картина, которая стоит за деятельностью исследователя ДАННЫЕ ОБЪЯСНЕНИЕ или, если смотреть не на то, что исследователь провозглашает как цель своей деятельности, а на то, что он делает реально МНЕНИЯ ИСТИНА (преодоленное или редуцированное разнообразие мнений)

Представление о том, что в исследовании всегда должно быть проделано это движение: от некоторых Данных (и, как правило, возможности нескольких конкурирующих интерпретаций этих данных – иначе не было бы Проблемы и потребности в исследовании) – к единственному Объяснению. Далеко не всегда эта модель движения проговаривается в исследовании как очевидная, а иногда, в низкоконкурентных областях, ее не придерживаются («что вижу, о том пою»). Но в целом эту модель можно считать достаточно универсальной, хотя бы в качестве регулятивного образца. Задача нашего курса – отчасти в том, чтобы за отдельными теоретическими высказываниями конкретных авторов видеть такие вот скелеты их самых фундаментальных представлений.

Представление об истине - один из самых базовых образов для классической теории познания. «Истина» - образ 1) единственного и 2) предположительно скрытого за превратностями внешних признаков и ограниченностью и разноголосием множества толкователей знания. «Истина» – то, что есть «на самом деле»; то, что не зависит от случайностей индивидуальной позиции, от способностей, опыта и заинтересованности толкователя.

Подлинное, скрытое превратным и преходящим (или явленное в них) Конструкция найдена еще древними греками (парменидовское «подлинное бытие» в отличие от видимых мнимостей, платоновские «эйдосы» (подлинные сущности вещей), отбрасывающие причудливые тени в пещере нашего сознания) и усилена в Европе христианством: внутренняя правда Иисуса Христа против мощи кесаря. истина праведной жизни против мирских суеты и неудач.

Промежуточное резюме: что кажется само- очевидным, когда осуществляется рассуждение 1. «Понять то, что на самом деле» - за тем, что мы наблюдаем внешне, (и каждому из нас это может представляться по- разному (Тем более, если речь идет не о людях в одной и той же аудитории, а, допустим, об участнике сражения, его семье, летописце, который это сражение описал, ученом XIX века, который эти рукописи сопоставил, и о современном ученом)) Что-то было

Промежуточное резюме : что кажется само- очевидным, когда осуществляется рассуждение Сталинский ампир Это «что-то» одно (а свидетельств и мнений по его поводу много) Это «что-то», как правило, не таково, как то, что бросается в глаза 1. «ИСТИНА»

Промежуточное резюме: о постановке задач курса «Что есть истина» - мы (в рамках этого курса) собираемся говорить: не о том, что такое «сталинский ампир» на самом деле; не (совсем) о том, что правильно и неправильно называть «истиной»; даже не (только) о том, что «истиной» называют Декарт, Гумбольдт или Фуко или о том, какими словами они «истину» называют. Скорее, о том, что установка «истины» играет важную роль и в модели, которую предлагал Платон, и в том, как мы сейчас пытаемся найти более предпочтительное применение, и в том, как вы будете писать диссертации.

В XVI-XVII вв. в европейском отношении к знанию происходит важнейший переворот В древности и в Средние века истину распознавали: она была известна (Священное писание и предание, труды авторитетов). Чем является неожиданный исход сражения: наказанием за гордыню, повторением истории Давида и Голиафа или Маккавеев и римлян? Кто такие индейцы (не-люди, раз они не упоминаются ни в Библии, ни у Аристотеля): полулюди, новые люди, исчадия ада, божественно невинный народ, ангелы? Можно ли их обращать в рабство? XVI-XVII вв. Вместо (вначале, конечно, в дополнение) к установке на распознавание (подтасовку решения под ответ, распределение материала под теорию научного руководителя) – установка на собирание нового знания, прибавление.

Средневековое знание – приоритет истинности содержания и опора на традицию Главная стратегия: редуцировать многообразие корректных исходных позиций. (Любое рассуждение по определению не должно противоречить истине Откровения) Истина по любому поводу уже сказана в Священном Писании или отцами церкви – нужно лишь разглядеть ее за иносказаниями. За пределами сказанного авторитетами – способ получения нового знания может быть любым. Соглашаться ли с ним остается на усмотрение слушателя, который не обязан отдавать формальному обоснованию приоритет перед личным доверием, авторитетом, эмоциональной близостью и т.п.

Скачок XVI-XVII вв. Ослабление авторитета папства, раскол континента на католическую и протестантскую части, заинтересованность разных политических сил в своих трактовках действительности при более высокой плотности контактов, великие Географические открытия - возросшая степень сомнения в самых незыблемых истинах. Знание следует не распознавать и перетолковывать в корпусе уже имеющегося, но строить на новом месте (предварительно расчищенном от старых заблуждений) Если в средние века знание характеризовалось преимущественно содержанием МНЕНИЯ ИСТИНА И наиболее эффективным способом работы с ним было: 1) редуцировать многообразие корректных исходных позиций. (Любое рассуждение по определению не должно противоречить истине Откровения) то в XVII веке, с легкой руки Ф. Бэкона и Р. Декарта, возрастает (раз уж нужно будет не распознавать, а накапливать знание) значение другой стратегии: 2) по возможности сузить правила перехода от мнений к истине.

Вместо распознавания - накопление Мы не можем доверять ни старому знанию, ни тому, что нам говорят современники, ни даже собственным впечатлениям Формальные критерии качества знания; сделать так, чтобы могли доверять знанию, полученному другими людьми СомнениеМетодИстина

«… было бы достаточно четырех следующих, лишь бы я только принял твердое решение соблюдать их без отступления» Первое правило: считать истинным лишь то, что с очевидностью познается мною таковым, то есть тщательно избегать поспешности и предубеждения и принимать в свои суждения только то, что представляется моему уму так ясно и отчетливо, что ни в коем случае не возбуждает во мне сомнения. Второе правило: разделить каждое из рассматриваемых мною затруднений на столько частей, на сколько возможно и сколько требуется для лучшего их разрешения. Третье правило: мыслить по порядку, начиная с предметов более простых и легко познаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые не следуют естественно друг за другом. Последнее правило: составлять повсюду настолько полные перечни и такие общие обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропустил. Декарт Р. Рассуждение о методе // Декарт Р. Разыскание истины. СПб., С. 80.

Как бы Вы сформулировали цель? - Не доверять себе, своей способности подумать о предмете все, что угодно

Метод Если я знаю, каким путем шел от данных к теории ученый А, я могу использовать его результаты (а впоследствии должен или принять их, или опровергнуть) Импликации представления о методе: Появление идеи не только знания истинного/ложного, но и организованного(scientia)/ненаучного. Видение множественности субъектов не как недостатка (различие точек зрения), но как достоинства (возможность накопления знания).

Сомнение/подозрение Поиск несомненных оснований: Сомневаться во всем, в чем можно усомниться; На время сомнения вести себя по обычным правилам. Сомнение относительно данных органов чувств Во сне мне может казаться, что я бодрствую; в безумии – что я здоров. Однако нельзя сомневаться в факте моего мысли- сомнения, следовательно, и в моем существовании.

«…отбросить как безусловно ложное все то, в чем мог вообразить малейший повод к сомнению; я хотел посмотреть, не останется ли после этого в моем убеждении что-либо несомненное. Таким образом, так как наши чувства нас иногда обманывают, я допустил, что нет ни одной вещи, которая была бы такой, какой она нам представляется; и так как есть люди, которые ошибаются даже в простейших вопросах геометрии и совершают паралогизмы, то, полагая, что я так же подвержен заблуждению, как и всякий другой, я отверг как ложные все основания, которые прежде считал доказательствами. Наконец, я принял во внимание, что те же представления, которые мы имеем бодрствуя, могут явиться нам и во сне, не будучи в этом случае действительностью, и решил признать все когда-либо приходившее мне на ум не более истинным, чем иллюзии моих снов. Но я тотчас обратил внимание на то, что в то время, как я хотел считать все ложным, необходимо было, однако, чтобы я, мысливший это, был чем-нибудь; заметив, что истина «я мыслю, следовательно, я существую», так прочна и надежна, что самые чудовищные предположения скептиков не были бы в состоянии поколебать ее, я заключил, что мог ее принять без опасений за первый принцип искомой философии» Декарт Р. Рассуждение о методе // Декарт Р. Разыскание истины. СПб., С. 91 – 92.

Следствия из cogito «Я мыслю, следовательно, я существую» - начало коперникианского (Кант) поворота в философии – (мои) мысли для меня более достоверны, чем материя и чем мысли других. Почему принцип cogito, ergo sum так очевиден? Потому что ясен и отчетлив. То, что мы воспринимаем ясно и отчетливо – истинно. Доказательства существования Бога, валидности данной им человеку познавательной способности, и т.д.

Итак, в XVII в. в представление о науке (об организованном знании) входят: Стремление к «истине» - к такой теории, которая будет преодолевать исходную зависимость впечатления о предмете от специфики положения наблюдателя (причину многообразия мнений и свидетельство их ложности). «Истина» и «объективность» (понятие, производной от более непосредственно ощущаемой «субъективности») делаются (и, скорее, неосознанно) синонимами. Представление о «методе» (о том, что движение от данных к теории должно быть проделано «по правилам»): И эти правила облегчают интеграцию результатов усилий разделяющих их людей в единое целое; Отделяют сообщество тех, кто умеет работать по правилам («ученых», в т.ч. и обладающих правом признавать вступление в свои ряды новых людей) от «простецов» и «самоучек». Вклад ученого тем больше, чем труднее было ему пройти по той дороге, на которой он оказался первым, и чем легче стало идти по этой дороге вслед за ним. Идея знания как кумулятивного доказательства (желательно – выраженного в похожей на математическую форме): любая внешняя информация вначале вызывает недоверие и входит в корпус знания только после того как станет «ясной и очевидной» при помощи того знания, которое было признано «ясным и очевидным» раньше.

Подлинность события (поведение N, диагноз болезни, смысл истории или картины) скрыта от нас за «оптическими» (интеллектуальными, культурными) обманами. Обманы (они же ракурсы, способы видеть) могут восходить к свидетельствам, истолкованиям или быть аспектами самого предмета. Но в любом случае познание рассматривается как раскодирование последовательности искажений (дающих разные видения предмета).

Этот образ знания, по моему мнению, является исходным для европейской науки по крайней мере с того времени, когда она стала наукой: то есть сделала различие между истиной и ложью предметом не индивидуальных озарений, но коллективного проекта. ИСТИНА МЕТОД СОМНЕНИЕ В этом проекте прошедшие квалификацию профессионалы могут пользоваться результатами друг друга и в то же время решительным образом отстоят от простого народа, который не умеет думать так, чтобы понимать и убеждать друг друга с необходимой доказательностью. Уже в XVII веке такой образ науки снискал себе несомненную популярность: