Марина Ивановна Цветаева ( ) Марина Ивановна Цветаева ( ) Кто создан из камня, кто создан из глины, - А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело - измена, мне имя - Марина, Я - бренная пена морская.

Родилась 26 сентября 1892 г. в Москве. Отец Иван Владимирович Цветаев ( ), профессор Московского университета, основатель Музея изящных искусств (ныне Музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина); мать Мария Александровна, урожденная Мейн ( ), из обрусевшей польско- немецкой семьи, одаренная пианистка. Родилась 26 сентября 1892 г. в Москве. Отец Иван Владимирович Цветаев ( ), профессор Московского университета, основатель Музея изящных искусств (ныне Музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина); мать Мария Александровна, урожденная Мейн ( ), из обрусевшей польско- немецкой семьи, одаренная пианистка. Отец поэтессы Мать М.Цветаевой

Ты, чьи сны еще непробудны, Чьи движенья еще тихи, В переулок сходи Трехпрудный, Если любишь мои стихи. О, как солнечно и как звездно Начат жизненный первый том, Умоляю - пока не поздно, Приходи посмотреть наш дом! Будет скоро тот мир погублен, Погляди на него тайком, Пока тополь еще не срублен И не продан еще наш дом. Ты, чьи сны еще непробудны, Чьи движенья еще тихи, В переулок сходи Трехпрудный, Если любишь мои стихи. О, как солнечно и как звездно Начат жизненный первый том, Умоляю - пока не поздно, Приходи посмотреть наш дом! Будет скоро тот мир погублен, Погляди на него тайком, Пока тополь еще не срублен И не продан еще наш дом. Этот мир невозвратно-чудный Ты застанешь еще, спеши! В переулок сходи Трехпрудный, В эту душу моей души. Этот мир невозвратно-чудный Ты застанешь еще, спеши! В переулок сходи Трехпрудный, В эту душу моей души. Семья Цветаевых во дворе дома в Трехпрудном. Стоят: Андрей, Иван Владимирович, Ольга Иловайская; сидят: Мария Александровна с дочерью Анастасией, Марина, Валерия.

В 1909 году Марине и Асе было 17 и 15 лет. Они были как. Сходство их и внешнее, и внутреннее было поражающим и восхищающим. Похожи были черты лица, прическа, голос... Может быть, волшебство двойного голоса при чтении сестрами в унисон стихов Марины было одной из причин первых успехов Марины Цветаевой в московских литературных кругах. Анастасия Цветаева вспоминает: В два одинаковых голоса, сливающихся в один в каждом понижении и повышении интонации, мы, стоя рядом, читали стихи по голосовой волне. Внятно и просто. Певуче? Пусть скажет, кто помнит. Мы прочли несколько стихотворений. Из них помню: и В 1909 году Марине и Асе было 17 и 15 лет. Они были как. Сходство их и внешнее, и внутреннее было поражающим и восхищающим. Похожи были черты лица, прическа, голос... Может быть, волшебство двойного голоса при чтении сестрами в унисон стихов Марины было одной из причин первых успехов Марины Цветаевой в московских литературных кругах. Анастасия Цветаева вспоминает: В два одинаковых голоса, сливающихся в один в каждом понижении и повышении интонации, мы, стоя рядом, читали стихи по голосовой волне. Внятно и просто. Певуче? Пусть скажет, кто помнит. Мы прочли несколько стихотворений. Из них помню: и Анастасия и Марина Цветаевы.

В ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ Звенят-поют, забвению мешая, В моей душе слова: "пятнадцать лет". О, для чего я выросла большая? Спасенья нет! Еще вчера в зеленые березки Я убегала, вольная, с утра. Еще вчера шалила без прически, Еще вчера! Весенний звон с далеких колоколен Мне говорил: "Побегай и приляг!" И каждый крик шалунье был позволен, И каждый шаг! Что впереди? Какая неудача? Во всем обман и, ах, на всем запрет! Так с милым детством я прощалась, плача, В пятнадцать лет. Анастасия и Марина Цветаевы

гг. поездка за границу с матерью, нуждавшейся в лечении (Италия, Швейцария, Германия). Зарубежные пансионы, учеба в московских гимназиях гг. поездка за границу с матерью, нуждавшейся в лечении (Италия, Швейцария, Германия). Зарубежные пансионы, учеба в московских гимназиях г., лето – слушает лекции по истории литературы в Сорбонне г., лето – слушает лекции по истории литературы в Сорбонне. М.И Цветаева год.

1912 г., январь венчание М.И. Цветаевой и С.Я.Эфрона в Москве, в Палашевской церкви Рождества Христова г., январь венчание М.И. Цветаевой и С.Я.Эфрона в Москве, в Палашевской церкви Рождества Христова. Сергей Эфрон и Марина Цветаева незадолго до свадьбы год. Однажды вечером пришел из тьмы Печальный принц в одежде серой. Он говорил без веры, ах, а мы Внимали с верой.

1912 г., 5 сентября рождение дочери Ариадны (Али) 1912 г., 5 сентября рождение дочери Ариадны (Али)

1914 г., осень покупка дома в Борисоглебском переулке, 6 (ныне Музей М.И. Цветаевой) г., осень покупка дома в Борисоглебском переулке, 6 (ныне Музей М.И. Цветаевой). Дача в Тарусе. Слева направо: И. В. Цветаев, Лера. Андрей, Анастасия, Марина, Мария Александровна и гувернантка Мария Генриховна г. Дом в Борисоглебском переулке, 6, в котором М. Цветаева жила с 1914 г. по 1922 г.

1917 г., 13 апреля рождение дочери Ирины г., 13 апреля рождение дочери Ирины г., 18 января последняя встреча с мужем перед четырехлетней разлукой (С.Я. Эфрон уезжает в Добровольческую армию) г., 18 января последняя встреча с мужем перед четырехлетней разлукой (С.Я. Эфрон уезжает в Добровольческую армию) г., 3 февраля смерть дочери Ирины г., 3 февраля смерть дочери Ирины г. выход сборника «Версты» г. выход сборника «Версты» г. выход в Москве книг: «Версты. Стихи» (вып.1), «Царь-Девица. Поэма-сказка», «Конец Казановы», «Разлука. Книга стихов» (Москва; Берлин: Геликон), «Стихи к Блоку» (Берлин: Огоньки) г. выход в Москве книг: «Версты. Стихи» (вып.1), «Царь-Девица. Поэма-сказка», «Конец Казановы», «Разлука. Книга стихов» (Москва; Берлин: Геликон), «Стихи к Блоку» (Берлин: Огоньки). Марина Цветаева год. Портрет работы Магды Нахман.

1922 г., 11 мая отъезд из России вместе с дочерью Ариадной в Чехию к мужу г., 11 мая отъезд из России вместе с дочерью Ариадной в Чехию к мужу г. выход книг: «Психея. Романтика» (Берлин: изд-во З.И. Гржебина), «Ремесло. Книга стихов» (Москва; Берлин: Геликон) г. выход книг: «Психея. Романтика» (Берлин: изд-во З.И. Гржебина), «Ремесло. Книга стихов» (Москва; Берлин: Геликон) г. выход книги «Молодец. Сказка» (Прага: Пламя) г. выход книги «Молодец. Сказка» (Прага: Пламя). Марина и Анастасия Цветаевы с мужьями Сергеем Эфроном и Маврикием Минцем и детьми Алей и Андрюшей. Александров год.

1925 г., 1 февраля рождение сына Георгия (Мура) г., 1 февраля рождение сына Георгия (Мура) г., 31 октября отъезд семьи из Чехии во Францию г., 31 октября отъезд семьи из Чехии во Францию г. выход последнего прижизненного сборника «После России» г. выход последнего прижизненного сборника «После России». М. Цветаева с сыном.

1937 г., 15 марта отъезд в СССР дочери Ариадны г., 15 марта отъезд в СССР дочери Ариадны г., октябрь отъезд в СССР С.Я. Эфрона г., октябрь отъезд в СССР С.Я. Эфрона. Марина Цветаева. Рисунок Ариадны Эфрон. Марина Цветаева. Рисунок работы К. Родзевича, 60- е годы.

1939 г., 12 июня отъезд в СССР с сыном г., 12 июня отъезд в СССР с сыном г., 19 июня прибытие в Москву г., 19 июня прибытие в Москву г., 27 августа арест Ариадны Эфрон г., 27 августа арест Ариадны Эфрон г., 10 октября арест С.Я. Эфрона г., 10 октября арест С.Я. Эфрона. Марина Цветаева с сыном Георгием.

1940 г., октябрь завершение работы над сборником стихов, издание которого не состоялось г., октябрь завершение работы над сборником стихов, издание которого не состоялось г., 8 августа отъезд в эвакуацию вместе с группой литераторов г., 8 августа отъезд в эвакуацию вместе с группой литераторов. Проводы А.С. Эфрон в Москву на вокзале в Париже. 15 марта 1937 года. Слева направо: М.Н. Лебедева, М.И. Цветаева, Ира Лебедева, А.С. Эфрон, Мур.

1941 г., 18 августа приезд в Елабугу (Татария) г., 18 августа приезд в Елабугу (Татария) г., 31 августа самоубийство М.И. Цветаевой г., 31 августа самоубийство М.И. Цветаевой. Марина Цветаева. Голицино год

Кто создан из глины, кто создан из плоти - Тем гроб и надгробные плиты... - В купели морской крещена - и в полете Своем - непрестанно разбита! Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробьется мое своеволье. Меня - видишь кудри беспутные эти? - Земною не сделаешь солью. Дробясь о гранитные ваши колена, Я с каждой волной - воскресаю! Да здравствует пена - веселая пена – Высокая пена морская!

Все в ее личности и поэзии (для нее это нерасторжимое единство) резко выходило из общего круга традиционных представлений, господствовавших литературных вкусов. В этом была и сила, и самобытность ее поэтического слова, а вместе с тем и досадная обреченность жить не в основном потоке своего времени, а где-то рядом с ним, вне самых насущных запросов и требований эпохи. Со страстной убежденностью провозглашенный ею в ранней юности жизненный принцип: быть только самой собой, ни в чем не зависеть ни от времени, ни от среды обернулся в дальнейшем неразрешимыми противоречиями трагической личной судьбы.

Стихи Цветаева начала писать с шести лет, не только по- русски, но с той же легкостью по-французски и по-немецки. В 1910 году она тайком от семьи выпустила довольно объемный сборник стихов Вечерний альбом. Его заметили и одобрили самые взыскательные критики: В. Я. Брюсов, Н. С. Гумилев, М. А. Волошин. Стихи юной Цветаевой подкупали своей талантливостью, своеобразием и непосредственностью, а некоторые из них уже предвещали будущего великого поэта, и в первую очередь безудержная и страстная Молитва, написанная в день семнадцатилетия: Христос и Бог! Я жажду чуда Теперь, сейчас, в начале дня! О, дай мне умереть, покуда Вся жизнь как книга для меня. Нет, она вовсе не хотела умирать в этот момент. Напротив, в стихотворении звучит скрытое обещание жить и творить: Я жажду всех дорог! Цветаева вообще жадно любила жизнь и, как свойственно поэту-романтику, предъявляла ей непомерные требования. Вслед за Вечерним альбомом появились еще два стихотворных сборника Цветаевой: Волшебный фонарь (1912) и Из двух книг (1913), выпущенных на средства издательства "Оле- Лукойе, руководил которым друг юности Цветаевой Сергей Эфрон, за которого в 1912 году она вышла замуж. В это время Цветаева великолепная и победоносная жила очень напряженной духовной жизнью. Цветаева настолько хорошо знала цену себе как поэту, что дерзнула записать в своем дневнике: В своих стихах я уверена непоколебимо. Волшебный фонарь составили зарисовки семейного быта, портреты близких людей, мамы и сестры, знакомых, пейзажи Москвы и Тарусы. В этой книге впервые прозвучала в полную силу тема любви. Многие из своих стихов Цветаева посвящала поэтам-современникам. А. А. Блок в жизни Цветаевой был единственным поэтом, которого она чтила не как собрата по старинному ремеслу, а как божество от поэзии, которому поклонялась, называя вседержителем моей души. Коленопреклонением стали все ее стихи, посвященные Блоку. Уважением и любовью дышит стихотворение Ахматовой: Мы коронованы тем, что одну с тобой Мы землю топчем, что небо над нами то же! И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой, Уже бессмертным на смертное сходит ложе.

Со временем в поэзию Марины Цветаевой врывается новизна. Душа поэта начинает раскрываться в полной своей гармонии. В стихах поэтессы можно слышать шквальные ветры, ритмы, заклятия, причитания и стоны. Ее поэзия представляет собой антипод всей поэзии Анны Ахматовой. В стихах годов много пространства, дорог, быстро бегущих туч, осторожных теней, шорохов, криков птиц, закатов, предвещающих неминуемую бурю: И тучи оводов вокруг равнодушных кляч, И ветром вздутый калужский родной кумач, И посвист перепелов, и большое небо, И волны колоколов над волнами хлеба... Стихи этого периода и написанные позднее вошли в сборники Версты, Версты I, Версты II. Годы революции и гражданской войны явились страшным испытанием для Цветаевой. Но она не была бы большим поэтом, если бы не отозвалась на эти события: Если душа родилась крылатой Что ей хоромы и что ей хаты! Что Чингисхан ей и что Орда! Два на миру у меня врага, Два близнеца, неразрывно-слитых: Голод голодных и сытость сытых! Свою жизнь Цветаева воспринимает как предначертанную книгу судеб. Свой крестный путь она проходит, воплощая его в стихах. Это по плечу лишь великим поэтам: Пригвождена к позорному столбу Славянской совести старинной. С змеею в сердце и с клеймом на лбу. Я утверждаю, что невинна. Я утверждаю, что во мне покой Причастницы перед причастьем. Что не моя вина, что я с рукой По площадям стою за счастьем.

Особенно трудно складывается жизнь Цветаевой в 20-е годы: разлука с мужем, потеря работы, голод, смерть дочери. По воспоминанию современников, это было настоящее хождение по мукам. Но в противовес этому растут ее стихи. Никогда Цветаева не писала так вдохновенно, напряженно и разнообразно. С 1917 по 1920 год она успела создать больше трехсот стихотворений, большую поэму-сказку, шесть романтических пьес. Цветаева находилась в поразительном расцвете творческих сил. Создается впечатление, что ее поэтическая энергия становилась тем больше, чем непосильнее делалось для нее внешнее, бытовое существование. В этот период обозначились два направления в творчестве поэтессы. Первый это надуманная, книжно-театральная романтика. Второй народное, или, как она сама говорила, русское направление. Оно обозначилось еще в 1916 году. К стихам этого направления относятся: И зажег, голубчик, спичку..., Простите меня, мои горы!.., цикл стихов о Степане Разине. И в этот же самый период в лирике Цветаевой появились стихи о предназначении поэта: В черном небе слова начертаны, И ослепли глаза прекрасные... И нестрашно нам ложе смертное, И несладко нам ложе страстное. В поте пишущий, в поте пашущий! Нам знакомо иное рвение: Легкий огнь, над кудрями пляшущий, Дуновение вдохновения! Гений вдохновения единственный повелитель поэта. И сама она, женщина-поэт, уподобляется птице Феникс, которая поет только в огне. Особенной доверительности Цветаева достигает тем, что большинство ее стихотворений написано от первого лица. Это делает ее близкой и понятной, почти родной читателям. И ее жизнелюбие, любовь к России и к русской речи становятся наиболее понятными. Октябрьской революции Марина Цветаева не приняла и не поняла, в литературном мире она по-прежнему держалась особняком. В мае 1922 года Цветаева со своей дочерью отправилась за границу к мужу. Жизнь в эмиграции была трудной. Поначалу Цветаеву принимали как свою, охотно печатали и хвалили, но вскоре картина существенно изменилась. Бело эмигрантская среда с ее яростной грызней всевозможных фракций и партий раскрылась перед поэтессой во всей своей неприглядности. Цветаева все меньше и меньше печаталась, а многие ее произведения годами лежали в столе. Решительно отказавшись от своих былых иллюзий, она ничего не оплакивала и не предавалась воспоминаниям об ушедшем прошлом. Вокруг Цветаевой все теснее смыкалась глухая стена одиночества. Ей некому было прочесть свои стихи, некого спросить, не с кем порадоваться. Но и в такой глубокой изоляции она продолжала писать. Убежав от революции, именно там, за рубежом, Цветаева впервые обрела трезвый взгляд на социальное неравенство, увидела мир без романтических покровов. Самое ценное в зрелом творчестве Цветаевой ее неугасимая ненависть к бархатной сытости и всякой пошлости. В то же время в Цветаевой все более растет и укрепляется живой интерес к тому, что происходит в России. Родина не есть условность территории, а принадлежность памяти и крови, писала она. Не быть в России, забыть Россию может бояться только тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри тот теряет ее лишь вместе с жизнью. Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как Рассвет на рельсах, Лучина, Русской ржи от меня поклон, О, неподатливый язык....

К 30-м годам Цветаева ясно осознала рубеж, отделивший ее от белой эмиграции. Важное значение для понимания поэзии этого времени имеет цикл Стихи к сыну, где она во весь голос говорит о Советском Союзе как о стране совершенно особого склада, неудержимо рвущейся вперед в будущее, в само мироздание. Езжай, мой сын, в свою страну, В край всем краям наоборот! Куда назад идти вперед... Личная драма поэтессы тесно переплелась с трагедией века,. Она увидела звериный оскал фашизма и успела проклясть его. Последнее, что Цветаева написала в эмиграции, цикл гневных антифашистских стихов о Чехословакии, которую она нежно и преданно любила. Это поистине плач гнева и любви, крик живой, но истерзанной души: Отказываюсь быть. В Бедламе нелюдей Отказываюсь жить. С волками площадей Отказываюсь выть. С акулами равнин Отказываюсь плыть Вниз по теченью спин.

В 1939 году Цветаева вернулась на Родину. Возвратясь в Россию, Цветаева продолжала работать в жестоких лишениях и одиночестве. Она пишет прекрасные стихи, замечательные поэмы, стихотворные драмы. Поэзия зрелой Цветаевой монументальна, мужественна и трагична. Она писала и думала только о большом и великом, важном. Искала и прокладывала в поэзии новые пути. Стих ее со временем твердеет, теряет прежнюю летучесть. Цветаева становится, пожалуй, одним из самых сложных поэтов России. Стихи ее нельзя читать между делом. Читатель просто вязнет в богатстве образов, мыслей, напоре страстей и чувств. Поэзия Цветаевой требует встречной работы мысли и сердца: Наша совесть не ваша совесть Полно! Вольно! о всем забыв. Дети, сами пишите повесть Дней своих и страстей своих. Вскоре грянула война. Превратности эвакуации забросили Цветаеву сначала в Чистополь, а затем в Елабугу. где ее настигло одиночество, о котором она с таким глубоким чувством говорила в своих стихах. Потеряв всякую веру, Цветаева покончила жизнь самоубийством. И прошел еще не один десяток лет, прежде чем сбылось ее юношеское пророчество: Разбросанным в пыли по магазинам (Где их никто не брал и не берет), Моим стихам, как драгоценным винам, Настанет свой черед.

Имя Марины Цветаевой неотделимо от истории отечественной поэзии. Сила ее стихов не в зрительных образах, а в завораживающем потоке все время меняющихся, гибких, вовлекающих в себя ритмов. То торжественно-приподнятые, то разговорно-бытовые, то песенно-распевные, то задорно-лукавые, иронически- насмешливые, они в своем интонационном богатстве мастерски передают переливы гибкой, выразительной, емкой и меткой русской речи. О чем бы ни писала Марина Цветаева об отвлеченном или глубоко личном, ее стихи всегда вызваны к жизни реально существующими обстоятельствами, подлинным внутренним велением. Правда чувства и честность слова вот для нее высший завет искусства. В общей истории отечественной поэзии Марина Цветаева всегда будет занимать особое место. Подлинное новаторство ее поэтической речи было естественным воплощением в слове мятущегося, вечно ищущего истины беспокойного духа. Поэт предельной правды чувства, она со всей своей не просто сложившейся судьбой, со всей яркостью и неповторимостью самобытного дарования по праву вошла в русскую поэзию первой половины XX века.