Выполнила: Шумова М в лирике военных лет.

О, книга! Друг заветный ! Ты в вещмешке бойца Прошла весь путь победный До самого конца. Твоя большая правда Вела нас за собой. Читатель твой и автор Ходили вместе в бой. Писатели жили одной жизнью со сражающимся народом: мерзли в окопах, ходили в атаку, совершали подвиги и …писали. Родина, война, смерть и бессмертие, ненависть к врагу, боевое братство и товарищество, любовь и верность, мечта о победе, раздумье о судьбе народа – вот основные мотивы военной поэзии. В стихах Исаковского, Суркова, Симонова, Ахматовой, Берггольц слышится тревога за отечество и беспощадная ненависть к врагу.

Михаил Васильевич Исаковский ( ) Исаковский предрекал смерть тем, кто пришел в чужую страну на разбой: «…Дотла сожжет вас ненависть народа, заледенит безжалостно зима ». Художник рисует картину яростной борьбы с захватчиками, которые получают то, что заслужили. Стихи оказались пророческими и хорошо работали на победу. Начиная с 1944 года, когда Смоленщина была наконец освобождена, когда стало очевидно, что военный перевес на русской стороне, в стихах Исаковского начинают преобладать радостные мотивы. Характерна для этого времени зарисовка, напоминающая набросок, сделанная с натуры: «Еще и артиллерия гремела, И мины рвались на краю села, А ласточка уже взялась за дело И, хлопоча, гнездо себе вила». Далее идет обнадеживающий вывод: « И люди выходили из укрытий навстречу дню большому своему».

Алексей Александрович Сурков ( ) В годы ВОВ поэзия Алексея Суркова обрела широчайшую популярность, и его по праву называли «солдатским поэтом». Уже тогда в сурковских стихах появляется трагический пейзаж войны. В его стихах ощущалась любовь к жизни, к товарищам, к людям. «Злая правда», горчайшие картины войны, «приправленные» невеселой солдатской шуткой, помогли поэту закалять и вооружать сердца читателей жаром ненависти к врагу и жаждой возмездия. Навсегда вошли в историю, неотделимо спаявшись огромным всенародным переживанием, что зовется ВОВ, лучшие стихи Алексея Суркова тех лет, и никогда не будет допета его «Землянка», которую подхватывают все новые и новые поколения.

Человек склонился над водой И увидел вдруг, что он седой. Человеку было двадцать лет. Над лесным ручьем он дал обет Беспощадно, яростно казнить Тех убийц, что рвутся на восток. Кто его посмеет обвинить, Если будет он в бою жесток? 1941

Константин Михайлович Симонов ( ) Военная лирика сделала имя Симонова широко известным. Стихи Симонова учили воевать, преодолевать военные и тыловые тяготы: страх, смерть, голод, разруху. Более того, они помогали не только воевать, но и жить. Именно в суровую военную пору, точнее, в самые тяжелые первые месяцы военной страды созданы почти все поэтические шедевры Симонова. Мужество и любовь нераздельны в сердце солдата, и наверно, поэтому симоновские стихи военных лет производят впечатление особенной цельности и гармоничности. Перед нами развертывается единый характер, и это характер именно того человека, который выстоял в первых боях с фашизмом,

Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души... Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: Повезло. Не понять не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, Просто ты умела ждать, Как никто другой * * * –В. C. Жди меня, и я вернусь. Только очень жди. Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня,

Анна Андреевна Ахматова ( ) Стихи Ахматовой в период ВОВ – своеобразная формула гневного, воинственного патриотизма. Цикл стихов о ленинградской блокаде, которую поэтесса пережила вместе с тысячами других жителей нельзя читать равнодушно. Боль пронизывает каждую строчку: Принеси же мне горсточку чистой, Нашей невской студеной воды, И с головки твоей золотистой Я кровавые смою следы. Однако за этой болью – неистребимая вера в победу, бесконечное мужество: Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова…

Ольга Федоровна Берггольц ( ) В голодном, вымирающем блокадном Ленинграде в жуткую зиму 1942 г. Ольга Берггольц, ставшая душой героического сопротивления этого многострадального города, писала: В грязи, во мраке, в голоде, в печали, где смерть, как тень, тащилась по пятам, такими мы счастливыми бывали, такой свободой бурною дышали, что внуки позавидовали б нам. Берггольц с такой остротой ощутила это счастье внутреннего освобождения, наверное, еще и потому что перед войной ей в полной мерой довелось изведать прелести тюрьмы. Но это чувство обретаемой свободы возникло у очень многих людей.

В дни воины обострилось чувство отчизны. Оторванные от любимых занятий и родных мест миллионы советских людей как бы по новому взглянули народные края, на свой дом, на самих себя, на свой народ. Любовь к отечеству и ненависть к врагу – это тот неиссякаемый и единственный источник, из которого черпала в годы ВОВ свое вдохновение наша лирика.