2011 год.

85 лет назад в России произошло событие, которое обозначило новую полосу ее исторического развития. Восстанием декабристов началась история организованного революционного движения в нашей стране. Посвятив свою жизнь борьбе за новую Россию, декабристы вместе с тем вписали славные страницы в историю русской культуры. Не было ни одной области духовной жизни, в которую поколение декабристов не внесло бы свой вклад, где они не проявили бы свое революционное новаторство, свою неуемную страсть к познанию, где не сказывались бы их борьба против консервативных норм, удушающих живую мысль и творческую инициативу.

На тихую улочку в центре Иркутска в старинную усадьбу приезжают люди со всего света, чтобы узнать о судьбах «государственных преступников», отбывавших ссылку в Сибири за участие в восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 года.

Всего в сибирскую ссылку было отправлено 124 участника декабристских организаций, 96 из них - в каторжную работу, остальные - на бессрочное поселение. 113 из числа сосланных в Сибирь принадлежали к дворянскому сословию и только 11 к податным сословиям. Среди декабристов восемь человек были обладателями княжеского титула, родословная которых восходила либо к легендарному Рюрику, либо к великому литовскому князю Гедимину (Барятинский, Волконский, Голицын, Оболенский, Одоевский, Трубецкой, Шаховской и Щепин-Ростовский). Граф Чернышев принадлежал к семейству, ведущему свой род от одного из любимцев Петра 1. Еще четверо (Розен, Соловьев, Черкасов и Штейнгейль) имели баронский титул. 113 ссыльных «дворянских революционеров» были военными. Только шесть человек служили по гражданскому ведомству, а пятеро находились в отставке. Среди военных трое имели генеральский чин.

Каторжные работы декабристы отбывали в Благодатском руднике, Чите и Петровском Заводе. Собрав в одном месте более 70 «друзей 14 декабря», Николай 1 стремился, в первую очередь, обеспечить строгий надзор и полную их изоляцию. Прибытие в Сибирь жен и невест декабристов разрушило изоляцию декабристов, так как в отличие от своих мужей они сохраняли право переписки с родными и друзьями и стали добровольными секретарями узников.

Благодаря дамам, они получили возможность знакомиться с новинками научной и художественной литературы, а литературные и музыкальные вечера, занятия рисованием давали выход их творческой энергии. Готовясь к поселенческой жизни, многие декабристы овладевали ремеслами: прекрасными портными оказались князь Оболенский и Бобрищев- Пушкин, столярами - тот же Пушкин, Кюхельбекер, Загорецкий. Но самым талантливым мастером был Бестужев, в тюрьме сумевший сделать весьма точный хронометр. Портретная галерея декабристов, созданная им, сохранила для потомков облик «первенцев русской свободы».

Из декабристов первым иркутянином стал Муравьев. Приговоренный к ссылке в Сибирь без лишения чинов и дворянства, он был назначен сначала городничим в Верхнеудинск, а в 1828 г. переведен в Иркутск. Под его руководством центр города был благоустроен, положены тесовые тротуары, на набережной Ангары заведены «московские гулянья в экипажах вокруг качелей», а порядок, обеспеченный полицией, которую возглавлял ссыльный городничий, отмечался даже в жандармских донесениях. Его дом на Спасской площади стал центром культурной жизни города. Здесь проводились музыкальные вечера, вечера поэзии и читались лекции.

Жизнь декабристов определялась многочисленными инструкциями. Им запрещалось отлучаться из мест поселения без разрешения начальства далее чем на 30 верст; вся переписка с родственниками должна была вестись через канцелярию генерал-губернатора и III Отделение. За редким исключением «государственным преступникам» запрещалось вступать в государственную службу, а также заниматься общественно-значимыми видами деятельности, например, педагогикой.

Раевский не только открыл в селе Олонки школу для детей и взрослых, но на свои деньги пригласил учителя и выписал учебные пособия, предложил использовать свой дом в Тихвинском приходе Иркутская для занятий учебного заведения для девочек – Сиропитательного дома Медведниковой. Частной педагогической деятельностью занимались Борисов, Юшневский и Поджио.

Большое влияние оказали «государственные преступники» и на развитие культуры в Сибири. Именно с появлением здесь этих высокообразованных людей у сибирской молодежи появилась «тяга к учебе» и «стремление в университеты». Вошли в моду чтение, подписка на газеты и журналы, устройство литературных и музыкальных вечеров, посещение театра. В доме Волконских репетировали и ставили спектакли. С открытием в Иркутске театра его постоянными зрителями стали семьи Трубецких и Волконских.

В Сибири декабристы оказались тесно связанными с крестьянством. Каждый поселенец наделялся 15-ю десятинами земли, но братья Муравьевы и Сергей Волконский взяли в аренду дополнительные наделы, на которых устроили хозяйство с использованием наемной рабочей силы. Новыми были и приемы хозяйствования, и новые для этого региона сорта сельскохозяйственных культур - гималайское просо, огурцы, арбузы и дыни. Семена выписывались из России, а некоторые были привезены из Петровского Завода, и «собранные с тюремных кустов» семена дали прекрасные овощи.

Настороженное поначалу отношение местных жителей к «государственным преступникам» довольно быстро сменилось дружеским и доверительным. Они посещали свадьбы и именины соседей и делали это уважительно, соблюдая принятые у хозяев обычаи. Крестили младенцев и следили за их дальнейшей судьбой. Некоторые из декабристов женились на местных девушках.

Сложнее складывались отношения с чиновниками. Опасаясь доносов и «неудовольствия Петербурга», правители местной администрации старались соблюдать полученные инструкции. Поэтому нередко самые простые и обоснованные просьбы встречали решительный отказ, как это случилось в 1836 г. с Анненковым, просившим разрешения приехать из Бельска в Иркутск к тяжело рожавшей жене.

У архиепископа Нила особенно близкие отношения сложились с Трубецкими. Именно их рекомендации склонили иркутского пастыря при выборе игуменьи Знаменского монастыря. К нему обратился Трубецкой с письмом, объясняя причины отказа от царской «милости» в 1842 г. Согласие отдать детей, «прижитых в Сибири», в казенные заведения с изменением родовой фамилии, писал декабрист, означало признание «греховным сожитие с женой моей и осрамило бы ее и семейство ее пред целым светом».

Сложившееся на каторге братство декабристов не распалось и после ее окончания. Разбросанные по всей Сибири, они продолжали интересоваться судьбой товарищей. Действовала журнальная артель, новинки литературы рассылались в самые отдаленные уголки края. Пущин, взявший на себя обязанности распорядителя общей декабристской артели, находил средства для помощи малоимущим. Среди тех, кто постоянно делал взносы в общую кассу, были Волконский и Трубецкой. В доме Трубецких находили приют дети их товарищей - дочери Кюхельбекера и сын Кучевского.

Декабристы оставили в Иркутске не только добрую память о себе, они способствовали формированию традиций интеллигентности и терпимости, позволивших Иркутску стать столицей Восточной Сибири как в административном и экономическом, так и в культурном и духовном отношении.

Их благотворное и разностороннее влияние не стерло время. Здесь сохраняются дома и могилы «первенцев свободы». Еще в 1925 г., в дни празднования 100-летнего юбилея восстания на Сенатской площади, была создана декабристская экспозиция, положившая начало коллекции историко- мемориального Музея декабристов, открывшегося 29 декабря 1970 г.

Экспозиции двух домов рассказывают об истории декабризма - от событий 14 декабря 1825 г. до амнистии, дарованной императором Александром II в 1856 г., и возвращения декабристов из ссылки, а также о судьбах их первых хозяев и их потомков. Здесь хранятся подлинные предметы, принадлежавшие декабристам: семьям Трубецких, Волконских, Фонвизиных, Муравьевых, Рылееву, Каховскому, Муханову, Раевскому, Вольфу, Пущину, Батенькову и другим. Музей проводит литературно- музыкальные салоны, спектакли «Домашнего театра Волконских».

Могила А.М Муравьева

Могила Е.М. Волконской

Могила Е.М. Волконской