Презентацию выполнила учащаяся 11 класса - Эллазова Джамиля.

Осип Мандельштам родился 3 января (15 января по новому стилю) 1891 года в Варшаве. Отец, Эмилий Вениаминович (Эмиль, Хаскл, Хацкель Бениаминович) Мандельштам ( ), был мастером перчаточного дела, состоял в купцах первой гильдии, что давало ему право жить вне черты оседлости, несмотря на еврейское происхождение. Мать, Флора Осиповна Вербловская ( ), была музыкантом. Закончил Тенишевское коммерческое училище в Петербурге. В 1907 г. уезжает в Париж, слушает лекции в Сорбонне, затем учится в Гейдельбергском университете.

Первые стихотворные опыты в народническом стиле относятся к 1906, систематическая работа над поэзией началась с 1908, первая публикация Мандельштам примыкает к символизму (посещает В. И. Иванова, посылает ему свои стихи). Его программа сочетать «суровость Тютчева с ребячеством Верлена», высокость с детской непосредственностью. Сквозная тема стихов хрупкость здешнего мира и человека перед лицом непонятной вечности и судьбы («Неужели я настоящий / И действительно смерть придет?..»); интонация удивленной простоты; форма короткие стихотворения с очень конкретными образами (пейзажи, стихотворные натюрморты). Поэт ищет выхода в религии (особенно напряженно в 1910), посещает заседания Религиозно-философского общества, но в стихах его религиозные мотивы целомудренно-сдержанны («Неумолимые слова...» о Христе, который не назван).

В 1911 Мандельштам сближается с Н. С. Гумилевым и А. А. Ахматовой, в 1913 его стихи Notre Dame, «Айя-София» печатаются в программной подборке акмеистов. Программа акмеизма для него конкретность, «посюсторонность», «сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия», преодоление хрупкости человека и косности мироздания через творчество («из тяжести недоброй и я когда-нибудь прекрасное создам»): поэт уподобляется зодчему, первая книга Мандельштама называется «Камень» (1913, 2-е изд. 1916).

Стихи его приобретают высокую торжественность интонаций, насыщаются классическими мотивами («Петербургские строфы», «Бах», «Я не увижу знаменитой «Федры»); в сочетании с бытовыми и книжными темами это порой дает остраненно-причудливые рисунки («Кинематограф», «Домби и сын»). К нему приходит известность в литературных кружках, он свой человек в петербургской богеме, задорный, ребячливый и самозабвенно- торжественный над стихами. Чулков Георгий, Петровых Мария, Ахматова Анна, Мандельштам Осип

С 1924 Мандельштам живет в Ленинграде, с 1928 в Москве, бездомно и безбытно, зарабатывая изнурительными переводами: «чувствую себя должником революции, но приношу ей дары, в которых она не нуждается». Он принимает идеалы революции, но отвергает власть, которая их фальсифицирует. В 1930 он пишет «Четвертую прозу», жесточайшее обличение нового режима, а в 1933 стихотворную инвективу («эпиграмму») против Сталина («Мы живем, под собою не чуя страны...»).

Этот разрыв с официальной идеологией дает ему силу вернуться к творчеству (за редкими исключениями, «в стол», не для печати): его стихи о чести и совести, завещанных революционными «разночинцами», о новой человеческой культуре, которая должна рождаться из земной природы, как биологическое или геологическое явление («Сохрани мою речь...», «За гремучую доблесть грядущих веков...», «Армения», очерки «Путешествие в Армению»). Ассоциативный стиль его стихов становится все более резким, порывистым, темным; теоретическая мотивировка его в эссе «Разговор о Данте» (1933).

В мае 1934 Мандельштам арестован (за «эпиграмму» и другие стихи), сослан в Чердынь на Северном Урале, после приступа душевной болезни и попытки самоубийства переведен в Воронеж. Там он отбывает ссылку до мая 1937, живет почти нищенски, сперва на мелкие заработки, потом на скудную помощь друзей. Центральное произведение воронежских лет «Стихи о неизвестном солдате», самое темное из сочинений Мандельштама, с апокалиптической картиной революционной войны за выживание человечества и его мирового разума. После Воронежа он живет год в окрестностях Москвы, «как в страшном сне» (А. Ахматова). В мае 1938 его арестовывают вторично «за контрреволюционную деятельность» и направляют на Колыму. Он умер в пересыльном лагере, в состоянии, близком к сумасшествию, по официальному заключению от паралича сердца. Имя его оставалось в СССР под запретом около 20 лет.

ЛЕНИНГРАД Я вернулся в мой город, знакомый до слез, До прожилок, до детских припухлых желез. Ты вернулся сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских речных фонарей, Узнавай же скорее декабрьский денек, Где к зловещему дегтю подмешан желток. Петербург! я еще не хочу умирать: У тебя телефонов моих номера. Петербург! у меня еще есть адреса, По которым найду мертвецов голоса. Я на лестнице черной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом звонок, И всю ночь напролет жду гостей дорогих, Шевеля кандалами цепочек дверных. Декабрь Ленинград.